События в Турции снова заставили общество говорить о радикальных течениях ислама, о его корнях и о том, как противостоять злу. Заместитель председателя Союза мусульман Волгоградской области, имам города Волжского Бата Кифах Мохаммед, или Абдулла-хаджи, так его называют в местной общине, считает, что только просвещение и следование общечеловеческим ценностям может спасти мир от жестокости и кровопролития.

– Абдулла-хаджи, как, по-вашему, стоит трактовать такое расхожее понятие, как «исламизм»? Это идеологическая или политическая концепция?

– Я против термина «исламизм». Есть ислам, «изм» добавляет отрицательное значение не только слову, но и вообще религии. Как фашизм, например. Мне кажется, такой термин используют намеренно в политических целях, чтобы разъединить, восстановить людей разных конфессий друг против друга. Радикальные течения в исламе не имеют отношения к настоящей религии. Это сектантство. Секты есть и в христианстве, и о них тоже нельзя говорить, как о чем-то хорошем. Все, что причиняет вред людям, не может быть истинной верой. Радикальное направление в исламе – это «течение заблудших».

– В прессе часто используется формулировка «умеренные исламисты». Чем они отличаются от неумеренных?

– Нет умеренного или неумеренного ислама. Ислам один. Мы следуем тем же ценностям, что и христиане. Заповеди – не убивай, не кради, не прелюбодействуй – для мусульманина лежат в основе жизни и веры. И каждый, кто следует им, соблюдает традиции, может считаться верующим человеком. А «умеренный» или «неумеренный», что это значит? Неумеренный – этот тот, кто больше верит, получается? Мне, например, сложно представить, чтобы о христианине говорили так – неумеренный католик или православный. Давайте называть вещи своими именами. Есть религиозные фанатики, опять же сектанты – радикалы, ваххабиты. А умеренный или неумеренный исламист – это только размывание истинного представления об исламе.

– Понятно, что по-настоящему верующий человек не возьмет в руки оружие. Но что тогда подпитывает терроризм, идеологи которого ведут борьбу под знаменами ислама, объявляя джихад иноверцам?

– К сожалению, джихад террористы используют как крючок, на который ловят неокрепшие души. Используют их исключительно для своих целей – захвата власти, богатства. В исламе есть два джихада – малый и великий. Малый – священная война за свой дом. Великий – борьба с собственными пороками. Террористов нельзя называть верующими и мусульманами вообще. Это больные люди. У человека «замыкаются» мозги на убийство, на власть – это уже бездушный, больной человек. А тот, кто думает о том, что он собирается сделать, никогда не пойдет на убийство, ведь это большой грех.

Ислам не распространяется кровью, он привлекает последователей тем, что исповедует нравственные качества. Этому есть подтверждение в Коране. Но многие богословы не уделяют этому большого внимания в своих проповедях, неправильно толкуют жизнеописание пророка, что и приводит к тяжелым последствиям – люди в больших количествах едут в Сирию воевать на стороне террористов. К сожалению, у нас мало грамотных богословов.

К тому же, не последнюю роль при вербовке в радикальные течения играет Интернет, социальные сети. Молодые люди, неокрепшие духовно, пытаясь найти свое место в жизни, начинают искать ответы в виртуальном пространстве. Их и ловят мошенники, которые выдают себя за верующих и просвещенных. Однако, когда вы заболеваете серьезно, вы же ищете лучшего врача. Так и с душевной раной – нужно обращаться к тому, кто разбирается. Надо идти к богослову, в мечеть, а не искать утешение в Интернете.

– Абдулла-хаджи, вы же говорите, что и богословы не обладают всей полнотой знания?

– Увы, да. К несчастью, в сети радикалов попадаются именно из-за невежества, из-за неправильного толкования Корана. У нас мало образовательных исламских центров. Мы сами стараемся восполнять пробел. На базе нашей организации Союза мусульман Волгоградской области регулярно проводим курсы. Но нужен общегосударственный масштаб. Мы должны радикальной пропаганде найти симметричный ответ, развернуть такую же мощную деятельность. Всеми доступными средствами необходимо говорить об истинных ценностях ислама – нравственности, любви, сострадании, милосердии, смирении, самопожертвовании и терпимости.

К сожалению, у нас мало площадок, где мы можем вести с обществом такие беседы. Например, в Волжском на протяжении 17 лет наша мечеть была в подвальном помещении. Только три года назад у нас появилось собственное здание на острове Зеленом. В планах было строительство большого исламского центра, однако местные жители оказались против. Так что, пока пришлось отложить. Хотя, если бы в Волжском появился мусульманский храм, это бы говорило, о том, что в городе люди разных конфессий живут в мире и согласии.

– У мусульман есть обида на то, что строительство мечетей вызывает неоднозначную реакцию в обществе?

– Скорее, недоумение. Впрочем, думаю, именно такое отношение, и не только в нашей стране, к исламу и провоцирует некоторых мусульман уезжать в Сирию воевать на стороне самопровозглашенного халифата.

– А каково вообще отношение мусульман к «Исламскому государству» (запрещенная в России террористическая группировка)? В вашей практике были случаи, когда кто-то из прихожан заявлял о своем желании к ним примкнуть?

– Мусульмане понимают, что "ИГ" – это лжехалифат, который ничего общего с истинным исламом не имеет. Пророк Мохаммед заранее предупреждал о появлении подобных радикалов. Он подробно описал их, вплоть до внешности. Он говорил, что они будут сеять смуту, красиво говорить, но за ними нельзя идти. В своих проповедях я часто говорю о том, что из себя представляет ваххабизм, ИГИЛ.

Однажды мы специально собирали молодежь, говорили о ценностях ислама. После беседы ко мне подошел один парень и говорит, что хочет отправиться в Сирию защищать мусульман и даже готов объявить джихад. Я по пунктам стал ему объяснять ситуацию в стране, о которой знаю все. Я сам из Сирии. У меня там живут родители, братья и сестры. Поэтому мне было просто развеять все его неверные и даже романтические представления о том, что там происходит. К тому же, чтобы объявить джихад, необходимо получить благословение имама и разрешение родителей.

Джихад – это большое служение, к которому нужно специально готовиться. Например, во время Великой Отечественной войны мусульмане объявляли джихад. Они защищали свой дом, свою страну от врага. А что этот молодой человек собрался защищать в Сирии? Террористов, которые разоряют и убивают местных жителей, проводят атаки в городах по всему миру? После разговора он, конечно, переменил свое мнение. Но этот парень был из числа сомневающихся, думающих. Его можно было наставить на правильный путь. Те, кто действительно решил примкнуть к террористам, со мной, к сожалению, уже не советуются.

– Абдулла-хаджи, вы давно были на родине? Как в Сирии относятся к действиям российских военных?

– В последний раз ездил в 2007 году. Но постоянно общаюсь с родными. Мои родители живут в Латакии, где, кстати, размещена военная российская база. Это более или менее спокойный район. Жители Сирии очень благодарны России за то, что она помогает бороться с террористами. Если бы не российские военные, то, наверное, ИГИЛ и прочие радикалы, давно одержали победу. Моя мама каждый день совершает молитву за здоровье русских.

– В продвижении ценностей ислама для вас важен обмен опытом с другими имамами и богословами?

– Конечно. Союз мусульман Волгоградской области поддерживает связь не только с муфтиями и исламскими объединениями регионов России, особенно тесно общаемся с духовными управлениями Дагестана и Чечни, но и с другими странами. Так, я совсем недавно побывал в Иране на Международном конкурсе чтецов Корана. Он проходил под лозунгом «Один Коран – одна умма!» (умма – мир людей. – Прим. авт.), что имеет особое значение в свете того, что происходит в мире. Важно, чтобы главную книгу ислама все мусульмане трактовали и понимали одинаково, тогда и не будет никакого кровопролития.

Источник (оригинал): http://volg.mk.ru/articles/2016/07/06/kto-i-pochemu-stanovitsya-dobychey-vakhkhabitov-i-verbovshhikov-ekstremistov.html